Когда-то маленьким ребёнком я впервые увидел геологов. Они приехали на берег Байкала на диковинной машине вездеходе, каких я раньше никогда не встречал. Заплыли на нём прямо в озеро (это был плавательный вездеход!), метров на тридцать от берега, и набрали полные баки питьевой воды. Бородатые, с красными обветренными лицами (у нашего К., начальника лагеря отдыха, тоже было такое лицо, и взрослые говорили, что у него оно от кира, но я маленький этого не понимал), в необычной брезентовой одежде. Всё это страшно поразило меня шестилетнего, и с тех пор я всё время интересовался: а как у них устроено всё там, где они обитают? Я, конечно, понял со временем, что геологи отнюдь не всегда живут где-то в лесу и ездят в Байкал на вездеходах, что имеются у них и домá, и семьи, куда они в конце концов возвращаются. Но от этого становилось ещё любопытнее. И вот не прошло и сорока лет, как я там побывал. Не в качестве гостя, а самым что ни на есть полноправным участником.
Итак, полевой лагерь геологов в Монгольском Алтае (Западная Монголия), весна – лето 2011 года.
Место под лагерь ищется заблаговременно, а не так, как делают городские “туристы”, выходящие в субботу в лес на шашлыки (шли, увидели поляну, понравилось, разлеглись). Оптимальная доступность из лагеря поискового участка с учётом его геометрии, наличие поблизости воды, микроклимат (чтоб не сносило ветром крыши и не смывало потоками дождевой воды) – вот три главных критерия выбора. Хотели было разместить лагерь повыше, ближе к горной части участка, но там не нашлось ровной площадки достаточного размера. А для водоснабжения так или иначе пришлось бурить скважины метров под восемьдесят глубиной: маломощного ручья не хватало на то, чтобы и лагерю напиться, и буровые работы водой обеспечить.
Середина мая. Лагерь стоит. Монгольские юрты – наилучший вариант для временного пристанища: лёгкие, разборные “до винтиков”, защищающие как от холода, так и от жары.
Вход с ручья
В этих пакетах не съестные припасы. Локальный закон атмосферного круговорота над лагерем оказался таков, что по утрам, с рассветом, в долинку ручья скатываются огромные массы холодного с ночи воздуха. Скорость ветра в эти минуты никто не замерял, но по ощущениям это 20-30 метров в секунду. Голову сносит, идти против ветра невозможно. Предвидеть или предугадать это явление до устройства лагеря было нельзя. В один из первых таких моментов, ранним утром, начальник лагеря понял, что всё сейчас неминуемо унесёт, как ураганом унесло вагончик девочки Элли. Тогда поднял по тревоге людей, и лагерные строения придавили сверху камнями. Камни и сейчас в этих пакетах – держат верёвки, притягивая юрты к земле.
Антенна спутниковой связи. В лагере есть телефонная связь и интернет с приличной пропускной способностью. Раздаётся по юртам по Wi-Fi.
Участок довольно протяжённый, поэтому маршрутные группы приходится развозить на автомобилях. А лучше УАЗика в горной местности никто ничего ещё не придумал.
Внутри юрт чисто и комфортно, как в гостинице. Дощатый настил, линолеум. Электричество от лагерного дизель-генератора (он работает с 05:00 до 23:00). Нехитрая походная мебель. Обязательна печка (топится дровами, чаще углём): даже в разгар лета ночами холодно.
В камеральной (“штабной”) юрте с утра распределяются задания – кому куда сегодня идти и чем заниматься.
Здесь же пункт передачи оперативных данных “на материк”. В Москве сразу узнают обо всём, что происходит.
Бытовой блок из разборных панелей. Привезли – собрали, разобрали – увезли.
Есть всё, что нужно для сытной и безбедной жизни.
В лагере постоянное горячее водоснабжение.
И это вам не советская турбаза с туалетом-дыркой в земле. Всё “по-городскому”. Справа душевые кабины. Сточные воды нейтрализуются антисептиком и превращаются в безобидную труху без всякого запаха.
Столовая. Не такая большая, так что в моменты, когда население лагеря достигает пика (а это до 70 человек одновременно), приходится организовывать питание в три смены.
Типичный завтрак: монгольский банштай цай (“пельменный чай” – пельмени в чае с молоком), гренки. Масло и плавленый сыр без ограничений, просто стоят на столах.
Или вот так – на европейский манер.
Тушёная баранина на ужин. Ночной смене (а буровики работают без остановки) кроме дневного питания положена ещё ночная кормёжка.
Обслуживанием лагеря (готовка, уборка, стирка и всё остальное) занимается специальная команда, состоящая из расторопных монгольских парней и девчат. Так что геологи полностью избавлены от бытовых хлопот. Надо сказать, наши мужики столкнулись с таким впервые. “Буду своим рассказывать, что в поле мне официант еду подавал, что штормовку я отдавал утром, а к обеду получал назад стираную и глаженую, – никто ж мне не поверит, никто!”
Дозаправляются машины, группы разъезжаются по объектам.
Буровая установка готовится выйти на свой участок.
В июле наверху ещё лежит снег. Этот уже не сойдёт.
Как и в апреле, застреваем, приходится выкапываться.
Двести метров ниже – и снега нет.
Чуть выше – чересполосица. Здесь бульдозер вгрызается в тело Земли, проходит траншею, чтобы вскрыть залежи минералов.
Полезные ископаемые не выбирают, где расположиться. Вершины и склоны гор, впадины, болота – всё равно. Не всё равно только нам, ищущим.
А это – буровая, как какое-то орудие из фантастического боевика, пошла своим ходом наверх. Пора начинать бурение.
Через десять минут отключат дизель. Спать. Завтра всё сначала – если позволит погода, если не начнётся буран или ливень.
Думаю, не открою большой тайны, если скажу, что человеко-день пребывания в таком лагере обходится примерно в $90. Включая питание и всё обслуживание. Почти как неплохой отель. Много это или мало – вопрос философский. Во всяком случае, сопоставимо с обычными затратами на лагеря западных компаний. Значительную часть затрат “съели” бурение водяных скважин и топливо для дизеля. Недёшевы также аренда юрт, автомобиля (для лагерных хозяйственных нужд) и генератора. Конечно, можно было сэкономить, но эта экономия вышла бы боком: рано или поздно случился бы какой-то фатальный прокол. Так что поверьте: в такой ситуации лучше всего привлечь специализированную компанию, которая предоставит услугу “всё в одном”: привезёт, поставит, будет обслуживать, демонтирует и увезёт полевой лагерь в конце сезона.
via
