Нью-Йоркский фотограф Анна Складманн создала серию спорных работ о детях новых русских под названием “Little Adults”.
Недавно, некоторые из ее фотографий были опубликованы, правда, без указания фамилий «моделей».
По словам Складман, это дети, выросшие в неописуемой для европейца роскоши, и считающие ее своим типовым окружением.

Лиза на обеденном столе в своем поместье. Лиза любит кататься среди витражей и огромных окон на скейте и играть с дворовыми детьми в футбол.

Вадим, 9 лет. Фото сделано на балконе принадлежащего его родителям пентхауса в Москве в 2009 году.

Роман в помещении салона тату. В этот салон любит ходить его мать, обожающая интересные татуировки.

Яков, 10 лет. Его страсть – оружие, а его отец коллекционирует автоматы и прочее «железо». По мнению Складман, автомат в руках у мальчика был настоящим.

Никита и Алина в посольстве Италии, 2009 год.

Антон в костюме гусара.

Мальчик Вова на сцене оперного театра, принадлежащего его отцу.

Девочка Арина в гараже своего отца, собравшего внушительную коллекцию олдтаймеров. Идеал Арины – актриса Кэтрин Денев.

Издание Spiegel взяло интервью у Анны Складман:

– Вы фотографировали детей российской элиты. Эти фотографии показывают детство посреди богатства и роскоши. Как Вам удалось получить пропуск в мир, куда обычно не допускают лишних свидетелей?

– Два года назад я познакомилась с одной девочкой. Ее звали Настя и тогда ей было 8 лет. Она стала моей музой и фактически ключом, позволившим войти в этот мир. Она мне позвонила и я ее сфотографировала в чайном саду в английском парке ее родителей, в марокканской ванной ее родителей. Позднее я познакомилась с ее братом и ее подругами.

– Как реагировали на это родители девочки?

– Когда я начинала свой проект «Маленькие взрослые – большие дети», я была еще молодой и неопытной. Я выглядела тогда в их глазах, скорее, не профессиональным фотографом, а студенткой, поэтому ко мне отнеслись терпимо. Единственным важным условием было неразглашение фамилий детей, которых я фотографировала.

– Вы фотографировали детей посреди роскоши. Это инсценировка?

– Фотографии, конечно, постановочные, но они выполнены в естественном для детей окружении. Перед сессией я делала с ними небольшое интервью, чтобы понять – о чем они мечтают, чего хотят и так далее. Владимир, например, рассказал мне, что хочет стать археологом, я ему показала фотографии из одного музея, но спустя полчаса он захотел стать человеком-пауком. В конечном итоге, я сфотографировала его на сцене оперного театра.

– Сколько детей российских олигархов Вам удалось сфотографировать?

– Интересно, почему немецкие журналисты спрашивают именно об олигархах. В действительности, я фотографировала не только детей супер-богатых родителей, но и детей элиты. Среди них есть успешные рестораторы, актеры, представители московской интеллигенции. Их дети – это первое поколение россиян, которое родилось в России в полном, абсолютном достатке.

– Почему никто из детей в Вашем проекте не смеется и не улыбается? Вы фотографировали детей без детства?

– Я бы так не стала говорить. Однако они живут в своем собственном, закрытом мирке. Они, конечно, периодически его покидают, чтобы, допустим, сходить в балетную школу. Но в остальном они живут так, как хотят этого родители, которые стремятся удовлетворить все потребности ребенка, исходя из своих, советских представлений. Они честно хотят дать им самое лучшее. У них персональные преподаватели, они занимаются теннисом и плаванием. Вся их жизнь четко распланирована и структурирована. Это заставляет их раньше времени становится взрослыми.

– И как это проявляется?

– К примеру, 9-летняя Яна превосходно говорит по-английски. Когда я ее фотографировала, ее родителей не было дома, но она сама все организовала и дала нужные указания своей воспитательнице. Вообще, было впечатление, что она стопроцентно знает, что хочет. Именно поэтому и получилась такая картина.

– Многих детей Вы сопровождали не один год. Как-то изменилось за это время атмосфера в московской элите?

– Их мир изменяется каждый год, они буквально ищут сами себя. Мода изменяется каждый день, в зависимости от того, какие веяния проникают в Москву. Дети начинают больше путешествовать, родители смотрят на Запад с усиливающимся вниманием. Многие дети приступили к изучению также и французского языка, многие едут учиться на Запад в интернаты.

– У Вас было ощущение, что дети стоят перед необходимостью заниматься тем же делом, что и их родители? То есть, пойти по их стопам?

– Нет, для этого они еще слишком маленькие. Сейчас у них главная задача – получать хорошие отметки, как и у всех остальных детей.